О том, как он оказался в UFC:
«У моих тренеров были связи с UFC, поскольку они тренировали бойцов, там выступающих. Они рассказали обо мне, что я подаю надежды, что у меня сильные навыки борьбы. Полагаю, что в UFC тогда ответили, что если он так хорош, то пусть дерется с Андреем Арловским, который только потерял пояс чемпиона. Т.е. поставить меня на по-настоящему сложный бой — не самый умный способ вырастить бойца. В тот момент мне было около 26 лет. Так что мой тренер позвонил Дане Уайту и попросил дать возможность показать свои навыки лично. Мы с двумя напарниками направились в тренировочный центр UFC. Мы провели спарринги на глазах у Даны. Поборолись друг с другом, и после этого он подписал со мной контракт. Два-три боя я провел для обретения уверенности, что, безусловно, необходимо. Бороться на глазах у публики [на чемпионате по борьбе] — это может вас подготовить к переходу в ММА, но это совершенно иной уровень. Нужно иметь дело со СМИ. Если сравнивать с опытом в борьбе, то тут в три раза сложнее».

О причинах поражения Джуниору дос Сантосу и потери пояса чемпиона:
«Перед этим поединком было много общения со СМИ. Была операция после боя с Леснаром. Для меня момент для боя не был самым удачным. Но с моей гордостью и с тем, что стояло на кону, я не мог отступать. Я вышел на бой с Джуниором. Он выполнил свою работу, а я — нет. И я очень хочу снова выйти с ним на бой.

Я не чувствовал себя в своей лучшей форме ни физически, ни ментально. Но поражение я довольно стойко воспринял. Я из тех парней, которые задают себе вопросы о том, что именно было сделано неправильно. Я знал, что не очень хорошо был подготовлен к защите пояса. Даже в самом бою я не сделал то, что должен был. Я сдерживался слишком долго, и он начал идти на меня. Мои тренеры были очень расстроены моим боем, и мне пришлось их успокаивать, я сказал, что именно я проиграл бой, совершил ошибку. Мы знали, что было перед боем. В таком положении остается только заново отстраивать все, что было».

О Джуниоре дос Сантосе и рематче:
«Он был очень быстр в бою. Тяжелые удары. Все знали, что у него лучшие навыки боя в стойке в UFC. У него очень хорошие навыки бокса. В этот раз, в отличие от прошлого, я буду с ним сражаться. Мой стиль ведения боя — это атаки, движение вперед, давление. Если будет возможность провести тейкдаун, то я буду его валить. У него хорошая защита от перевода в партер, но я не думаю, что он дрался с кем-либо, кто обладал бы моим уровнем борьбы».

О драке в баре:
«В обычной жизни меня не пытались втянуть в драку. Я такой человек, что если я куда-то выхожу, то со мной можно просто поговорить. Я не пытаюсь показать кому-нибудь, что я лучше него. В тот период моей жизни, когда я все еще тренировался, но не зарабатывал столько, сколько сейчас, я работал в баре. И никогда на самом деле не ввязывался в рубку с кем-либо. Я обычно просто разговаривал. Однажды весь бар превратился в поле боя. Дрались все. Один парень пошел на меня. Он хотел сделать проход в ноги, чтобы схватить, но я его просто придавил к полу. Я слышал как разбивались бутылки вокруг, и я совсем не хотел чтобы меня ими порезали, так что я просто осматривался и придерживал того парня на полу. А вокруг просто ад творился».

О советах детям, которые заинтересовались смешанными единоборствами:
«Если они хотят заниматься ММА, то нужно поблизости найти зал. Нужно обладать хорошей базой в джиу-джитсу, боксе, кикбоксе, борьбе, если хочешь заниматься ММА. Не повредит, если пойдешь только в секцию борьбы, а после нескольких лет перейдешь в ММА. Но я считаю, что одно из моих самых главных достижений — учеба в колледже, получение образования. Спорт и все остальное было для меня проще. Самое сложное— учиться».

О том, кем он восхищается:
«В смешанных единоборствах я особенно сильно кем-то конкретным не восхищаюсь. Мне все нравятся. Ну, наверное, Федор. Я всегда, когда он был на вершине и даже сейчас, видел в нем довольно небольшого по габаритам тяжеловеса, но несмотря на это был всегда очень мощным с хорошими навыками джиу-джитсу и всегда одерживал верх».

О поддержке близких и друзей во время перехода в ММА:
«Когда я только начинал, я сказал своим родителям, что хочу этим заниматься. Единственные, кто меня поддерживал полностью, были мои напарники по тренировкам по борьбе. Друзья, семья — никто на самом деле не поддерживал меня в этом начинании. Они предлагали мне воспользоваться своим образованием и стать учителем или в этом направлении начать карьеру. Сейчас они полностью за меня, поддерживают на 100 процентов».

О своей связи с Мексикой:
«Мой отец из Мексики, он пересекал несколько раз нелегально границу, но его департировали, потом он нашел себе место в США. Я всегда гордился им, гордился тем, откуда он. Город Юма в Аризоне, где я вырос, был в тридцати минутах от города в Мексике, откуда прибыл отец. Так что на праздники мы всегда навещали семью, родственников. И ребенком я гордился тем, откуда мои корни, потому что мексиканцы — это всегда трудяги».